[evkosen]

"Ты ещё скажи, что Гордон и Лари ехали вслед за нами, повинуясь, зову такого чувства", - захохотал ему в ответ журналист.
"А что? – нимало не смутившись, заметил Осмун-Яфру. – Кстати, именно Гордон и Лари первыми бросились вытаскивать тебя из искорёженной машины".
"Я спас Гордона от клыков мутанта, а он пытался спасти мою жизнь после аварии, - задумался Герон. – Весьма символично".
" Лари именно так и сказал, - улыбнулся многоликий бог. – У вас уже наблюдается взаимовыручка, а если дело и дальше будет развиваться в этом направлении, то вы вскоре станете закадычными друзьями".
"Этот друг хочет упрятать меня в Цитадель", - напомнил ему журналист.
"После случая на мясокомбинате, он уже не хочет этого делать, - сказал Осмун. – Но работа, как говорится, есть работа. И хоть Гордон – человек совестливый, а обстоятельства всё-таки вынуждают его следить за тобой".
"Агенты фотографировали моё тело?"
"Да, я позволил им это сделать, - кивнул головой бог в маске. – Осмуну не страшен АКС. Кроме твоего искалеченного тела такая аппаратура ничего зафиксировать не смогла".
"Ну, а что Фриза? Какова была её реакция после того, как она увидела меня в таком состоянии?" – поинтересовался Герон.
"Шоковое состояние, переходящее в глубокую депрессию. Кажется, она поняла, что означает внезапно потерять любимого человека".
"Я уже любим? – недоверчиво прищурился журналист. – Ты не ошибаешься?"
"В этом чувстве редко ошибаются даже люди, - засмеялся Осмун. – Другое дело в том, что они часто ошибаются в его продолжительности".

Дверь в палату снова открылась и в комнату вошла Фриза в сопровождении врача и медсестры. Девушка подошла к кровати Герона и присела на стул, услужливо подставленный медсестрой.

– Доктор, он ещё не приходил в сознание? – с надеждой спросила Фриза, глядя на забинтованное лицо Герона и его закрытые глаза.
– Сознание? – со вздохом переспросил врач. – Чудо уже то, что он дышит и у него бьётся сердце. Ни о каком сознании речь пока не идёт.
– Можно я побуду с ним наедине? – попросила его девушка.
– Хорошо, - согласился тот, - но не более десяти минут. В отношении этого больного у нас очень плотный график процедур.

Доктор и медсестра покинули палату, а Фриза ещё ближе пододвинула свой стул к койке журналиста и стала внимательно смотреть на его закрытые глаза, которые были единственным не забинтованным местом на лице.

"О чём она думает?" – спросил Герон Осмуна.
"Она молит бога о том, чтобы ты выздоровел", - ответил тот.
"Какого бога? Армона?"
"А кого же ещё? – усмехнулся Осмун-Яфру. – Другого бога она просто не знает. Впрочем, она обращается не только к нему, но и к тому чудотворцу, который исцелил её ожоги".
"Фриза до сих пор считает меня волшебником, - удивился Герон.
"Нет, но в её понимании ты словно бы внутренне разделился на два совершенно независимых создания, которые всё-таки составляют одно целое. Она обращается с просьбой к тебе, как к кудеснику, для того, чтобы ты исцелил себя, как простого человека. Как видишь, Фриза не так уж и далека от истины".

Внезапно тайная мысль Герона увидела, как в его сознание стали проникать слабые лучики энергии Нарфея. Движения их были робкими и неуверенными, словно действовали они впервые и вслепую, но это и говорило о том, что исходили они именно от Фризы.

"Я вижу их только внутри своей души, - отметила тайная мысль, - а за её пределами энергия Осмуна искажает всё, даже энергию Нарфея".

Мысли Фризы уже свободно парили в видимой части сознания журналиста, а его тайная энергия затаилась в чулане, лишённая возможности общаться с кем бы то ни было.

"Ох, не пора ли мне прекратить играть в эти прятки? – тяжело вздохнула тайная мысль. – Может быть, рискнуть и во всём довериться Яфру? Ситуация с клятвой и охранным заклинанием теперь ясна. Мой зелёный друг хоть и большой интриган, но со мной ведёт себя вроде бы по-честному. С каждой его новой маской возникают новые комбинации и новые особенности преобразованной энергии, в которых я скоро запутаюсь, если буду продолжать двойную игру. Нарфей вот-вот выйдет из тени и начнёт меня проверять. Без поддержки Яфру, мне одному с моим создателем не справиться.… Эх, была-не была!"

Тайная мысль решительно выскочила из своего убежища, и сразу же услышала тихий шёпот Фризы.
"Я верю! Я знаю! Ты будешь жить и будешь здоров! И мы больше никогда не расстанемся!"
"С Фризой мне пока что рано общаться, - решила тайная мысль. – Её сознание, наверное, впервые так напряглось и мой ответ лишь испугает и перегрузит её. Сначала я должна разобраться с Яфру".

Она снова спряталась в чулан и произнесла вопрос, который мог быть обращён, как к Осмуну, так и к разведчику.
"Ты видишь, как Фриза пытается передать мне свою энергию?"
Разведчик мгновенно оценил создавшееся положение и затаился, ожидая ответа Осмуна-Яфру. Но бог в маске молчал.

"Если бы он тебя слышал, то я сразу бы это почувствовал, - наконец, подал голос разведчик. – Я так понял, что ты хочешь полностью прояснить ситуацию с этой двойной невидимостью?"
"Да, - подтвердила тайная мысль. – Во-первых, я опасаюсь очередной проверки Нарфея, а во-вторых, у меня появляется ощущение, что я прячусь от самого себя".
"Отчасти так оно и есть, - улыбнулся разведчик. – Я проник в душу Яфру через область общего сознания и нахожусь в центре его чистой энергии, поэтому я – такой же человек, как и яфрид. Ты – человек, который виден только Нарфею и его монахам. А наша явная мысль видна всем, кто обладает астральным зрением, и умеет им пользоваться в полной мере".
"Мы сейчас разговариваем с тобой, очень громко и не скрываясь. Ты уверен в том, что Осмун нас не слышит и не видит?"
"Тебя и меня не слышит и не видит даже чистая энергия Яфру, не говоря уже о её масках, - заверил его разведчик. – Ведь я живу в этой энергии и чувствую любое её изменение".
"Но ведь ты только что общался с Осмуном и он тебя прекрасно слышал", - возразила тайная мысль.
"Да, это так, - задумчиво согласился с ней разведчик, - но когда я обращаюсь к нему, то его чистая энергия сразу приходит в движение, а когда разговариваю с тобой, то она на это никак не реагирует".
"А, может быть, Яфру водит нас за нос? – засмеялась тайная мысль. – Всё видит, всё слышит, а отвечает лишь тогда, когда ему выгодно?"
"Я так не думаю, - неуверенно ответил разведчик. – Впрочем, кто мы с тобой такие, чтобы с полной уверенностью рассуждать об особенностях божественной души? Нам и впредь придётся полагаться не на знания, а на интуицию. Кстати, она и является самым главным оружием Нарфея".
"Ну, хорошо, - устало вздохнула тайная мысль. – Давай оставим Яфру в покое и поговорим о Нарфее".
"С Нарфеем у нас дела обстоят неважно, - печально покачал головой разведчик. – Меня-то он не видит. Это я понял, когда осознал, что и сам не вижу ни себя, ни то место, в котором нахожусь. Зато ты у него, как на ладони".
"У тебя есть какие-либо предложения, как изменить эту ситуацию?"
"В действительности выход очень простой, - ответил разведчик. – Переходи под защиту Осмуна и его невидимость сразу скроет тебя от взгляда Нарфея".
"А если Яфру снова поменяет маску?" – криво усмехнулась тайная мысль.
"Тогда мы оба будем видны Нарфею, - развёл руками разведчик. – Яфру должен знать о такой ситуации и нам нужно немедленно начать с ним переговоры. Но открывать все свои карты не торопись. В любом бою всегда нужно оставлять путь к отступлению, даже если собираешься воевать с самим собой".
"Мне показалось, что в твоих словах я слышу убеждения нашего зелёного друга", - улыбнулась тайная мысль.
"Совершенно верно, - засмеялся тот. – Я живу в его душе, и это обстоятельство не может не влиять на меня".
"Итак, какие наши конкретные действия?"
"Сейчас я договариваюсь с Яфру. Он на одно мгновение снимает защиту Осмуна с области нашего общего сознания, и ты быстро в неё прячешься, - предложил разведчик. – Таким образом, ты становишься невидим для Нарфея, как впрочем, для всех остальных и для себя в том числе".
"Постой, постой, - задумалась тайная мысль. – Раз уж ты решил продолжить эту игру, то нам нельзя показывать Яфру, что нас уже трое. Наша явная мысль его не беспокоит, а вот наличие сразу двух тайных мыслей, ему точно не понравится".